Warhammer 40,000: Boltgun — это захватывающая игра, разработанная компанией GameObzorro, которая погружает игроков в мрачную и опасную вселенную будущего. В этой игре вы будете сражаться в роли воина-космодесанта, используя мощное оружие и броню, чтобы защитить человечество от врагов. Благодаря потрясающей графике и захватывающему геймплею, Warhammer 40,000: Boltgun обещает стать настоящим удовольствием для всех поклонников научной фантастики и стратегических игр.
Boltgun — первая по-настоящему выдающаяся игра Warhammer 40,000 со времен Dawn of War 19 лет назад. Интенсивный FPS в стиле Doom и Quake с ретро-тематикой, Boltgun рассказывает о «ветеране Штернгарда», безымянном и безликом солдате Ультрамаринов, реквизированном коварной Инквизицией и выпущенном на свободу против предательского Черного Легиона и его демонов. Для непосвященных Космический пехотинец — это ненавистная серебристая горилла с мозгами 14-летнего подростка. От обычного посетителя тренажерного зала их отличает 10-тонная броня с ядерным двигателем, в которую они заключены. Ходьба немного заторможена, но стоит включить автобег в меню доступности, и Ветеран превращается в громаду из металла и плоти, в прыгающий по кроликам торнадо чистой бойни и фанатизма. Это один из немногих случаев, когда лицензионная игра по Warhammer адекватно передает подавляющую мощь одиночного морского пехотинца.
Как фанат 40K с глубокой любовью к старым источникам и ветеран бумер-шутеров, я был очень рад обнаружить, что Boltgun является прекрасной данью безумию 41-го тысячелетия и стоит наравне с недавними классическими Dusk, Ultrakill и Amid Evil.
Карты Boltgun — это, как правило, линейные коридоры, наводненные культистами и низшими демонами, которые выводят ветерана на большие боевые арены, где поджидают могущественные чемпионы и восходящие демоны. Охота за карточками в стиле Doom сведена к минимуму, но есть и продуманный дизайн уровней, который заставит вас вернуться в мрачные промышленные зоны, которые вы уже очищали.
Масштабы этих уровней просто поражают воображение. Разрушающийся бастион на скале в самом начале может похвастаться целым рядом мамонтовых орудийных установок, удерживаемых огромными коваными железными балками, а вдалеке виднеются вычищенные трупы титанических вармашин, которые когда-то тащили их в бой. Дезорганизующая декорация в конце первой главы бросила меня в варп-портал, где мой вечный сервочереп услужливо сообщил, что «геометрия стала неевклидовой». Я попал в бесконечную петлю готических арочных мостов, пока не начал следить за узорами из свечей, сигилов и жертвенных плинтусов, которые вели меня к выходу.
Как временами навевающая тоску атмосфера, так и стремительный бой усиливаются невероятной аранжировкой из гремящих гитар, грохочущих индустриальных битов, а также монашеских песнопений и клавесинов.
Что меня действительно поразило, так это органичность звучания — как будто бьющемуся индустриальному сердцу фашистского Imperium of Man придают музыкальную форму. В лучшем случае партитура Boltgun звучит как «Pretty Hate Machine» Nine Inch Nails, исполняемая в Ватикане.
Clash at daemonhead
Изображение 1 из 4
Враги, с которыми вы столкнетесь в роли одного из Ангелов Императора, удивительно разнообразны. Среди них есть не только обычные Космические пехотинцы Хаоса и Терминаторы, но и Aspiring Champion — танковый боец ближнего боя, который бросается на вас с цепным топором, наносящим большой урон. Иногда смерть не является концом для этих громил: после того как вы их уложите, их можно вернуть к жизни в виде «Избранника Хаоса» — разъяренного берсерка, способного нанести практически мгновенную смерть. Забавно, что весь этот ритуал можно обойти, если просто бросить в его труп свой журнал, пока богам не останется ничего, что можно было бы воскресить.
Настоящими звездами реестра являются демоны Хаоса — эти ребята похожи на классических ужастиков 80-х годов, взятых из так и не вышедшего фильма Сэма Рэйми. Больше всего мне нравятся Розовые Ужасы, которые при смерти порождают две синие копии себя, что постоянно застает меня врасплох. Интенсивный, яростный бой Boltgun постоянно отвлекал мое внимание куда-то в сторону, прежде чем я успевал закончить дело.
В арсенале Boltgun используется настольный вархаммерский принцип «сила против прочности», когда для нанесения значимого урона значение силы оружия должно быть равно или превышать значение прочности цели. На практике все проще — если боец обладает высокой прочностью, стреляйте в него из большой пушки. Акцент на смене оружия перекликается с некоторыми особенностями игры Doom Eternal, основанной на запоминании шаблонов. Единственный способ надежно пробить психическое поле цеэнтхийского Владыки Изменений — это перестроить его атомы с помощью плазменной пушки с силой 7.
Тем не менее, в пылу сражения бывает трудновато вспомнить, что пусковая установка Vengeance Launcher (несмотря на то, что она выглядит так, будто может пробить корпус авианосца) имеет силу 3 и лучше всего подходит для уборки мусора.
(Image credit: Auroch Digital)
Однако после нескольких уровней с каждым оружием все это становится привычным. Единственное, что мне хотелось бы, чтобы слишком минимальный HUD Boltgun лучше отображал боеприпасы в вашем инвентаре. Вы проходите уровни в таком стремительном темпе и с таким количеством отмычек, что не раз я с гордостью смотрел на Терминатора Хаоса, полагая, что в отмычках, на которые я потратил последние 45 секунд, есть плазменные патроны, но был больно разбит на куски ничтожным ударом его силового кулака.
Информация о гранатах также передается плохо: на HUDе есть только один значок, указывающий тип и количество гранат. В таких напряженных боях разница между осколочной и краковой гранатой может быть буквально жизнью и смертью. Возникает ощущение, что некоторые бои, в которых я находился на грани победы, можно было бы преодолеть с помощью HUD, наглядно отображающего все имеющиеся в моем распоряжении инструменты.
Оружие в большинстве случаев выглядит так, как и должно быть, просто по ощущениям от настольной игры. Болтган, полностью автоматическая ракетная установка, буквально «прикрученная» к корпусу винтовки, выбрасывает в воздух взрывчатку общего назначения, надежную как против смертных, так и против пехотинцев Хаоса. Дробовик выбрасывает такое количество свинца, что целые комнаты оказываются окрашенными внутренностями как культистов, так и демонов. Система ближнего боя просто великолепна: щелкнув правой кнопкой мыши на враге, вы летите на него с вытянутым мечом. Нажатие правой кнопки мыши приводит в движение меч — это отлично работает против культистов и мелких демонов, а последующий выстрел из дробовика, как правило, смиряет любого космического пехотинца Хаоса, достаточно самонадеянного, чтобы задержаться в присутствии Императора.
Рубящий удар цепным мечом может быть нанесен в воздухе, в том числе и в тире, что дает возможность свободно передвигаться, если поблизости есть что-то еретическое. Это очень интересная механика, которая вносит много нового в то, что в противном случае было бы очень простой перестрелкой. Культисты превращаются из смехотворно жалких врагов, на которых не стоит обращать внимания, в конечный ресурс мобильности, а их использование в качестве залитых кровью точек захвата для тактической перегруппировки держало меня в напряжении на протяжении всей игры.
Отдельного упоминания заслуживает тяжелый болтер — этот неумолимый поток взрывного хаоса расправляется практически со всем, на что направлен, а ограничение скорости передвижения адекватно отражает «тяжелый» тип оружия настольного аналога. Вооружившись этой портативной машиной смерти, я с еще большим нетерпением ждал момента, когда смогу дорисовать отряд поддержки с тяжелыми болтерами для своей армии «Железных воинов». Boltgun настолько хорош, что заставил меня с удовольствием заняться нанесением опасных полос свободной рукой.
Новая эра Хаоса
Уничтожать культистов из тяжелого болтера — это всегда здорово, но меня, как большого поклонника старой серии миниатюр Chaos Space Marine от Games Workshop, поразило то, что использование в игре новых образцов Хаоса мешает Boltgun почувствовать себя настоящим FPS 90-х годов. Мне бросилось в глаза, что я упустил возможность сделать фотосканирование некоторых отвратительно уродливых миниатюр Хаоса второй редакции. Пролистав каталог Games Workshop середины 90-х годов, я увидел целый ряд миниатюр, с энтузиазмом разграбляющих могилы легенд научной фантастики — Кларка, Азимова, Герберта, Хайнлайна и Гигера. Возможно, это минное поле авторских прав, но отсутствие фотосканированных изображений классических скульптур братьев Перри в пользу дешевого пиксель-арта иногда заставляет Boltgun чувствовать себя так, будто она заглянула в слишком давнее прошлое и нахваталась не тех ссылок.
(Image credit: Auroch Digital)
Тем не менее, фанаты Warhammer всех мастей оценят то внимание к деталям, которое Boltgun удается вложить в свои низкополигональные модели. Не раз я проносился мимо разрушенной стены или пробирался через руины, которые выглядели как копии 1:1 неокрашенной местности, томящейся в моей корзине «дел». При входе в реликварий под гражданским «жилым блоком» (то, что в нормальном правительстве называется «городом») вечно присутствующий инквизиторский сервочереп мягко напоминает, что каждое ваше действие и движение контролируется, и что невыполнение надлежащих ритуалов приведет к наказанию. Имеется даже специальная кнопка, побуждающая ветерана изрекать цитаты, которые можно увидеть на футболках, стоя в очереди в хозяйственном магазине.
Все эти мелкие детали и проявления застоя, ненависти и репрессий являются квинтэссенцией 40K и помогают придать Boltgun чувство самобытности, отличное от других игр Warhammer.
Boltgun покорил меня уже в самом начале игры, когда я сражался на арене в открытом загрузочном отсеке, окруженном готическими шпилями, с надписью «PURGE!», мигающей на экране кроваво-красным цветом. С полным запасом здоровья и небольшим количеством патронов мне пришлось сражаться с толпой мутантов, используя только меч и дробовик. Я умирал не один раз, но финальное вонзание моего клинка в Избранника Хаоса действительно вызвало два моих любимых игровых воспоминания — первое прохождение «Dead Simple» на сложности Nightmare в Doom 2 и стирание со стола левого фланга моего друга Адама в местном игровом магазине.
